Будущий Император Николай II Александрович - родился в день праведного Иова Многострадального, 6 (19) мая 1868 года и был старшим сыном Императора Александра III и его супруги Императрицы Марии Феодоровны. Он всегда тянулся к простому народу, в общении с ним отводил свою душу, так как сам по природе был человеком простым и бесхитростным и в людях умел ценить простоту.
В 1884 году в Петербурге торжественно справлялось бракосочетание великого князя Сергея Александровича с принцессой Елизаветой Гессен-Дармштадтской (ныне прославленная в лике святых преподобномученица Елисавета, память 5 июля). На торжествах присутствовала юная сестра невесты - Аликс. Здесь впервые встретились будущие супруги. Наследнику тогда было 16 лет. Через пять лет Аликс Гессенская снова посетила Россию и пробыла в Санкт-Петербурге несколько недель. Тогда у наследника созревает окончательное решение жениться на ней. Государь Александр III не дал своего согласия. «Все в воле Божией, - записал наследник у себя в дневнике после продолжительной беседы с отцом, - уповая на Его милосердие, я спокойно и покорно смотрю на будущее».
Пять лет была испытываема эта любовь. Принцесса Аликс, уже настоящая красавица, к которой сватались многие коронованные женихи, отвечала всем решительным отказом. Так же и цесаревич отвечал спокойным, но твердым отказом на все попытки своих родителей устроить иначе его счастье. Наконец весной 1894 года августейшие родители наследника, видя непоколебимое решение своего сына, его терпение и кроткую покорность родительской воле, дали свое благословение на брак. В том же году он вместе с протопресвитером Иоанном Янышевым выехал в Кобург, чтобы сделать предложение принцессе.
Аликс была искренно верующая. Но, воспитанная в лютеранстве, ее честная и прямая натура воспротивилась перемене религии. «Единственное препятствие или пропасть между ней и мной - это вопрос религии, - писал в своем дневнике наследник, - кроме этой преграды нет другой... все в воле Божией». Тут много помог ее собеседник, а затем духовник - просвещеннейший богослов, бывший ректор Санкт-Петербургской Духовной академии протопресвитер Иоанн Янышев. Он сумел открыть ей всю красоту и истину Православной веры. Но полному обращению принцессы помогли искренние, горячие слова наследника, излившиеся из его любящего сердца: «Аликс, я понимаю Ваши религиозные чувства и благоговею перед ними. Но ведь мы веруем в одного Христа; другого Христа нет. Бог, сотворивший мир, дал нам душу и сердце. И мое сердце и Ваше Он наполнил любовью, чтобы мы слились душа с душой, чтобы мы стали едины и пошли одной дорогой в жизни. Без Его воли нет ничего».
Дни их помолвки совпали с предсмертной болезнью государя Александра III. За 10 дней до его смерти они приехали в Ливадию. Александр III, желая оказать внимание невесте своего сына, несмотря на все запреты врачей и семьи, встал с кровати, надел парадную форму и, сидя в кресле, благословил припавших к его ногам будущих супругов. К принцессе он проявил большую ласку и внимание, о чем впоследствии царица с волнением вспоминала всю жизнь.
20 октября 1894 года в Бозе почил государь Император Александр III. На следующий день среди глубокой печали блеснул луч радости: принцесса Аликс приняла Православие с наречением ей имени Александра, в честь царицы мученицы Александры († 303), и оба, жених и невеста, причастились Святых Таин. Через три недели в скорбной, траурной обстановке состоялось венчание государя императора Николая Александровича и принцессы Александры.
Осенью 1895 года родилась первая дочь - славный ребенок, вызвавший новые заботы, давший новые радости. Святая Великая Княжна Ольга унаследовала от отца все лучшие стороны его души: простоту, доброту, скромность, непоколебимую честность и всеобъемлющую любовь к Родине, а от матери - глубокую евангельскую веру, прямоту, умение владеть собой и крепость духа. Она обладала очень живым умом и рассудительностью. Неудивительно, что отец часто советовался с ней, даже по самым важным вопросам. Княжна Ольга очень любила Россию и так же, как и ее отец, любила простой русский народ. Когда заходила речь о том, что она может выйти замуж за одного из иностранных принцев, то она не хотела и слышать об этом, говоря: «Я не хочу покидать Россию. Я - русская и хочу остаться русской».
Через два года родилась вторая девочка, названная во святом Крещении Татьяной, еще через два года - Мария, а еще через два года - Анастасия.
С появлением детей Александра Феодоровна отдала им все свое внимание: кормила, ежедневно сама купала, неотступно бывала в детской, не доверяя своих детей никому. Государыня не любила ни минуты оставаться праздной, и своих детей она приучила к труду. Чудные вышивки выходили из-под их быстрых рук. Две старшие дочери - Ольга и Татьяна - во время войны работали с матерью в лазарете, исполняя обязанности хирургических сестер.
Во время прославления преподобного Серафима Саровского царственные супруги горячо молились в Сарове перед мощами новоявленного угодника Божия, о даровании им сына - наследника. На следующий год у них родился мальчик, который во святом Крещении был назван Алексием в честь святителя Алексия, митрополита Московского. Радости счастливым родителям, казалось, не было предела, но вот уже на второй месяц после его рождения обнаружилось, что ребенку передалась наследственная болезнь Гессенского дома - гемофилия, которая ставила жизнь его под постоянную угрозу внезапной смерти. Даже при легких ушибах происходили внутренние кровоизлияния, от которых наследник сильно страдал.
Наследник имел горячее, доброе сердце, отзывчивое к чужому горю. Несмотря на болезнь, которая наложила свой отпечаток на его привлекательное и открытое лицо, он был очень живым и веселым мальчиком.
Много Николай II потрудился для славы и величия Православной Церкви. Его можно назвать ктитором всей Вселенской Православной Церкви. Не только Русская Церковь пользовалась его щедротами, но и церкви Греции, Болгарии, Сербии, Румынии, Черногории, Турции, Египта, Сирии, Ливии, Абиссинии, Палестины. Велика его роль и в деле прославления русских святых: в его царствование было прославлено больше святых, чем за весь XIX век.
Первая мировая война, начавшаяся двумя героическими подвигами России - спасением Сербии от Австро-Венгрии и Франции от Германии, оттянула лучшие народные силы на борьбу с противником. Сам государь с августа 1915 года большую часть времени проводил в ставке, вдали от столицы и дворца. И вот, когда победа была столь близка, что и в Совете министров, и в Синоде уже открыто обсуждался вопрос о том, как себя должны вести Церковь и государство в отношении к освобожденному от мусульман Константинополю, тыл, окончательно поддавшийся льстивой пропаганде безбожников, совершил измену своему Императору. В Петрограде началось вооруженное восстание, связь царя со столицей и семьей была умышленно прервана. Измена окружала государя со всех сторон, его приказы командующим всех фронтов о посылке воинских частей на подавление мятежа не были исполнены.
Намереваясь лично узнать положение в столице, Николай Александрович выехал из ставки и отправился в Петроград. В Пскове к нему, совершенно отрезанному от всего мира, явилась делегация от Государственной думы. Делегаты стали просить государя отречься от престола для успокоения мятежа. К ним присоединились и генералы Северного фронта. К ним вскоре присоединились и командующие другими фронтами.
Страдания Николая II были очень велики. Боль за семью, судьба которой была ему неизвестна; боль за Родину, которой он отдал всю свою жизнь и которую он любил всем своим сердцем; боль за народ, в который он так верил. Все это слилось в одну сильную душевную муку. «Кругом измена, и трусость, и обман!» - записал государь в своем дневнике. В день отречения от престола он сказал: «Дело идет о России, о ее кровных интересах. Для России я готов отдать и трон и жизнь, если я стал помехой счастья Родины. <...> Нет той жертвы, которой я не принес бы во имя действительного блага и для спасения России. Посему я готов отречься от престола».
До середины лета 1917 года царская венценосная семья жила в Царском Селе, а 31 июля вместе со свитой преданных слуг под конвоем была отправлена в Тобольск. «Живем тихо, хорошо устроились, хотя далеко, далеко от всех отрезаны, - писала государыня из Тобольска сестре государя, - но Бог милостив, силы даст и утешит. <...> Страдания и испытания Им посланы - и разве Он не всегда достаточно сил дает для перенесения всего? Ведь Он Сам показывал нам, как надо терпеть без ропота и невинно страдать...».
Все царственные страстотерпцы, несомненно, сознавали приближение конца и готовились к нему. Даже самый младший - святой цесаревич Алексий - не закрывал глаза на действительность, что видно из случайно вырвавшихся как-то у него слов: «Если будут убивать, то только бы не мучили». Понимали это и преданные слуги государя, мужественно последовавшие за царской семьей в ссылку.
Глубоко проникнувшись евангельским духом, царственные страстотерпцы в заточении возносили молитвы за своих мучителей. Великая княжна Ольга писала из Тобольска: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, чтобы не мстили за себя и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь...».
Следующим местом заточения царской семьи был Екатеринбург. Два с половиной месяца прожила здесь царская семья среди наглых, разнузданных людей - новой их стражи, подвергаясь издевательствам. Караульные были поставлены во всех углах дома и следили за каждым движением заключенных. Они покрывали стены неприличными рисунками, глумясь над императрицей и великими княжнами. В нижнем этаже дома было устроено караульное помещение. Грязь там стояла ужасная. Пьяные голоса все время горланили революционные или неприличные песни, под аккомпанемент кулаков, стучащих по клавишам рояля.
Безропотная покорность воле Божией, незлобивость и смирение давали царственным страстотерпцам силы твердо переносить все страдания. Они уже чувствовали себя по ту сторону бытия и с молитвой в душе и на устах готовились к своему переходу в жизнь вечную.
В Ипатьевском доме в Екатеринбурге было найдено стихотворение, написанное рукой Великой княжны Ольги, которое называется «Молитва».
Владыка мира, Бог вселенной,
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый страшный час.
И у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов.
Покоренные царственной простотой, смирением и человеколюбием венценосных страстотерпцев, тюремщики смягчили свое отношение к ним. Однако, как только в уральском ЧК почувствовали, что охрана царской семьи начинает проникаться добрыми чувствами к узникам, тут же сменили ее новой - из самих чекистов. Во главе этой охраны встал Янкель Юровский. Назначение Юровского ознаменовалось для царской семьи установлением поистине каторжного режима. Государь любил всегда физический труд, отсутствие движения плохо отзывалось на его здоровье. Юровский запретил ему работать в саду; запрещено было также подходить к окнам; однажды, когда великая княжна Анастасия Николаевна задумчиво глядела на краешек неба, на угол улицы - на кусочек свободного мира, часовой выстрелил в нее, и пуля пролетела над ее головой.
За три дня до убиения царственных мучеников к ним был последний раз приглашен священник для совершения службы. Батюшка служил обедницу, по чину службы положено было в определенном месте прочесть кондак «Со святыми упокой...». Почему-то на этот раз диакон, вместо того чтобы прочесть этот кондак, запел его, запел и священник. Царственные мученики, движимые каким-то неведомым чувством, опустились на колени. Так они прощались с этим миром, чутко отзываясь на призывы мира горнего - Царствия вечного.
В ночь на 4 (17) июля, когда узники спали, их разбудили и приказали одеваться, чтобы покинуть город, которому будто бы угрожала опасность. Царская семья спустилась в нижний полуподвальный этаж, где государь с больным сыном сел на стул посреди комнаты. Вокруг расположились государыня, великие княжны, доктор и трое преданных слуг. Все ожидали сигнала к отъезду.
Неожиданно в комнату вошел Юровский в сопровождении семи вооруженных человек, бывших германо-австрийских военнопленных, и трех своих друзей-каторжников, уголовных преступников, выпущенных на свободу Временным правительством. Пленники сразу же поняли, в чем дело, государыня перекрестилась, но не произнесла ни слова. После прочтения приговора, Юровский выстрелил в упор в государя. Императрица бросилась к убитому мужу, но тут же упала, сраженная несколькими пулями. Бог послал им счастье не слышать стонов цесаревича, не видеть его лица, залитого кровью, его рук, протянутых к отцу, и криков раненой великой княжны Анастасии, которую два палача добивали штыками.
Тела святых страстотерпцев остались лежать в лужах крови. Но даже мертвые, они были страшны для убийц. Боясь, что их святым останкам начнет воздаваться должное поклонение в народе, мучители уничтожили их тела.
Но память о святых царственных страстотерпцах и их верных слугах они не смогли уничтожить. Свидетельством этого стало прославление в лике святых всей семьи царственных страстотерпцев на юбилейном архиерейском соборе 2000 года. Сбылось пророчество преподобного Серафима Саровского о последнем русском государе: «Бог царя возвеличит». Теперь вся полнота Русской Православной Церкви, прославляя царственных мучеников, испрашивает их молитв у престола Вседержителя за всю ту Россию, которую последний русский император так любил и за которую пострадал.
Сегодня в дни страшного убийства в Екатеринбурге проходят «Царские дни», венчающиеся церковными службами в память Царской Семьи в Храме-на-Крови, месте их трагической кончины и Крестным ходом в монастырь Святых Царственных Страстотерпцев в урочище Ганина Яма. Тысячи верующих во главе с Викентием архиепископом Екатеринбургским и Верхотурским более 20 километров идут дорогой, по которой везли тела убиенных Царственных Страстотерпцев до места уничтожения их честных останков.
<< Предыдущая Преподобномученицы великая княгиня Елисавета и инокиня Варвара (1918). |
Следующая >> Святитель Андрей, архиепископ Критский (740). |
Еще статьи... |